|
| К свежему номеру |
Нравы Из бани — на конфискацию
Елена НАЛИМОВА Собирая материал, журналист может попасть в самые неожиданные ситуации — иногда смешные, иногда нелепые. Репортаж из бани
Однажды, после публикации о саратовских банях, где муниципальный руководитель предупреждал о закрытии нескольких помывочных, в редакцию пришло письмо рассерженной читательницы. "Наша баня — единственная в районе, ее нельзя закрывать! — гласило послание. — Прошу разобраться!". Далее душевно описывались все прелести посещения муниципальной бани. Чтобы разобраться в ситуации, я, вооружившись блокнотом и фотоаппаратом, отправилась в баню № S (назовем ее так).
При входе меня встретила приветливая банщица и радостно сообщила: "Вы зря приехали. После вашей статьи директор созвонился с начальством и обо всем договорился — нас не закроют! Но вы, девушка, не огорчайтесь: давайте я вас в парную отведу, помоетесь, попаритесь!". Я отрицательно замотала головой: о какой парной может идти речь, хватит с меня и того, что полдня потрачено зря — баня располагалась на самой окраине города. Но банщица не сдавалась: тогда, мол, напишите о том, какая хорошая у нас баня. Между прочим, люди сюда целыми семьями ходят, по нескольку поколений! Женщина решительно схватила меня за руку и потащила на второй этаж.
Буквально через несколько секунд я, не успев опомниться, уже стояла в женском отделении, окруженная толпой голых женщин разного возраста. Банщица радостно провозгласила: "Дорогие женщины! Вот эта девушка — корреспондент из газеты, расскажите ей, как вам нравится наша баня". И женщины, ничуть не смущаясь, принялись с энтузиазмом рассказывать мне о своей любви к бане № S.
Я чувствовала себя персонажем какой-то дурацкой комедии, не говоря уже о том, что было просто жарко, ведь я была в теплой осенней одежде. Возникла шальная мысль: а не достать ли фотоаппарат? Но я решила не пугать обнаженную толпу. Амазонки показали мне, где располагается душевая, раздевалка и комната отдыха, после чего я вежливо удалилась, пообещав, что сделаю все от меня зависящее, чтобы не дать чиновникам закрыть этот райский уголок.
Провожая меня к выходу, банщица сокрушалась: "Жалко, что вы только в женский день попали, а ведь у нас и мужская парная очень хорошая!". Да уж, жалко, вот тогда бы я точно фотоаппарат достала.
Интервью с конфискацией
В другой раз я готовила статью о проблеме беспризорности. В Саратове, как и в других городах, маленькие бродяжки попадают в приюты. В один такой приют я и приехала вместе с сотрудниками УВД и задержанным на вокзале мальчиком. Поначалу начальница этого учреждения отнеслась к корреспонденту из газеты вполне благосклонно, рассказала о судьбах нескольких постояльцев, пригласила в свой кабинет юриста и социального педагога, чтобы они тоже приняли участие в беседе. Однако, когда разговор уже подходил к концу и было решено пройтись с краткой экскурсией по комнатам, где живут и отдыхают дети, у одной из моих собеседниц, педагога, вдруг округлились глаза, причем так, как будто на ум ей пришло что-то страшное — забыла выключить утюг, например. Полным ужаса голосом она произнесла, обращаясь к своей начальнице: "А вам министерство разрешило общаться с журналистами?". Вопрос подействовал, как гром среди ясного неба. Лица всех трех женщин побледнели; произведенный эффект был сравним с сообщением о немедленном увольнении всех трех, причем с занесением в личное дело. В мгновение ока атмосфера накалилась, разговор принял неожиданный поворот: вокруг меня были уже не дружелюбные дамы, а сотрудники при исполнении, полные служебного рвения. Самая старшая по должности процедила сквозь зубы: "Вы должны отдать нам сейчас же ваш диктофон и блокнот!". "С какой стати? — спросила я. — Это моя собственность. Или это конфискация?". Я надеялась, что шутка поможет разрядить ситуацию, но женщины не были настроены шутить: "Тогда мы будем вынуждены уничтожить всю содержащуюся на них информацию". Я почувствовала себя зверем на чужой территории, но не теряла надежду урезонить испуганных приютских служащих. В конце концов, на каком основании? Основание нашлось: "Вот перед вами сидит юрист!" — было заявлено мне. Однако юрист тоже не нашла аргументов в пользу уничтожения информации, полученной без санкции министерства. Ситуация зашла в тупик: задерживать меня далее приютские дамы не могли, но и отпускать с добытыми сведениями не хотели.
После коротких переговоров возникла идея позвонить в министерство и задним числом испросить разрешение. Голос замминистра в телефонной трубке звучал не в пример доброжелательнее, меня попросили передать трубку начальнице приюта. Она долго и молча слушала, потом положила трубку и в полной тишине, отвечая на немой вопрос своих подчиненных, произнесла: "Сказали все ей показать!". После этого в комнате словно снова взошло солнце — лица присутствующих расцвели доброжелательностью, на столе вырос чайник и вазочка с конфетами. Но настроение для беседы было безвозвратно утеряно.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
