Вокзальные лошадки

Александр СОРОКИН

Вот вы, товарищи-господа, что делаете, когда вам срочно нужны деньги? Правильно: думаете, где занять, что заложить. И уже потом, когда понимаете, что занять не у кого, а заложить нечего, начинаете решать: как заработать? Конечно, есть более цивилизованный метод – взять кредит. Но его дают хотя бы под справку с постоянного места работы. А если такового места пока нет? Тогда мы дружно отправляемся на плантации. Тем более что в Саратове есть такая возможность.

Массовка и режиссёр

Об этом замечательном месте я узнал от товарища. Он рассказал мне, что здесь можно заработать до пятисот рублей в день. А то и больше. Я не поверил, что в Саратове есть такое место, не связанное с проституцией и политикой, и решил проверить на собственной шкуре, что здесь за работа.

Как мне объяснили, я прибыл к памятнику Дзержинскому, что возле вокзала. Феликс Эдмундович элегантным жестом правой руки указывал на группу людей, сумрачно стоящих в скверике. Здесь царил полнейший интернационал. И разновозрастность. Человек семь выделялось своей молодостью и ухоженностью – это были студенты. Также было много представителей Средней Азии. Было также много лиц «алкогольной» национальности, которые выглядели совсем плохо.

Товарищ был одет вроде бы по последней моде. Да вот только одежда у него словно бы внезапно порвалась. Как будто он вроде Тома Круза участвовал в каскадерских киносъемках. В общем, состав подобрался самый что ни на есть звездный.

Посреди всего этого народа стоял посредник, широко и уверенно расставив ноги и поглядывая по сторонам. К нему подходили покупатели и говорили, сколько им нужно человек на те или иные виды работ. Он брал с заказчика часть суммы и буквально жестом ресниц подзывал к себе необходимое число людей.

Вначале забрали студентов, мучающихся с похмелья, на разметку земли под строительство дома. Покупатель тут же назначил одного из них бригадиром и спросил... хм, как бы помягче выразиться? В общем, он спросил: «А ты не нафигачишься до обеда?». Тот клятвенно обещал не нафигачиться и был забран со всеми потрохами.

Потом часть людей забрали на погрузку кирпичей и еще на какие-то работы. Потом наступило долгое затишье, и мы стояли в полной тишине до десяти часов (начали с восьми утра). Многие начали расходиться, но я стоял, не желая уходить, не испытав доли калымщика. Поговаривали, что сегодня – нелетный день. Вот будет потеплее - пойдут заказы один за другим.

И вот, когда мы все уже совсем было потеряли надежду, в нашу толпу уверенным шагом вошел высокий молодой мужчина. Его тут же обступили плотным кольцом, распрямив плечи и сделав «ясные очи», даже если минуту назад они были ой какими мутными. «Работа есть, мужики!» - сказал он с видом Санта-Клауса, раздающего подарки. «Сколько платишь?» - цинично спросил я, изображая из себя бывалого вокзальщика.

И тут его оттер плечом посредник. Они потолковали, соответствующая купюра перекочевала из кармана в карман, и нам было объявлено, что нужно пять человек грузить уголь в мешках. После этого заявления желающих работать поубавилось. Все представили себе неподъемные тюки с каменным углем. Заказчик успокоил: «Да он легкий, активированный».

Каким-то образом в группе желающих таскать активированный уголь очутился и я. Заказчик посадил нас в машину, и мы выехали.

Сказал кочегар кочегару…

Выехали мы в дальнюю даль – на какую-то полузаброшенную базу далеко за Комсомольским поселком. В машине обговорили еще раз условия работы. Выходило вовсе неплохо. За пятьсот рублей на брата нужно было всемером (двое уже ждали на базе) накидать фуру мешками с углем.

Мудрый кавказец, вызвавшийся быть старшим, сразу же обговорил с клиентом наше питание, чтобы стоимость обеда не вычли потом из заработка. Опыт, что и говорить.

Когда мы увидели эту самую фуру, нам стало дурно. Казалось, что в нее можно погрузить пол-Саратова, настолько она была длинной. Мощный «МАЗ» порявкивал двигателем, аж земля дрожала, разворачиваясь кузовом к дверям ангара, а мы обреченно шли за ним.

Когда двери ангара раскрылись со зловещим скрежетом, нам стало еще хуже. Мы увидели гору мешков, просто неподвластную силе человеческих рук. Мешки блестели жирной черной угольной пылью, и мне стало казаться, что я играю роль кочегара в старинном фильме начала двадцатого века.

Вначале было неясно, будем мы перетаскивать всё или нет. Ребята волновались, кричали, что чихали они на такую работу, но все-таки взялись грузить.

Как заправский штабелер, начал грузить и я. Одни накидывали мешки на ковш трактора-погрузчика, а другие работали внутри фуры – распределяла мешки по кузову машины.

Мешки оказались действительно не очень тяжелыми. Но и не очень легкими – тридцать килограммов весом. Они были набиты порошкообразным углем, который высыпался из прорех, если мешки были рваные, вздымался пылью к потолку, посыпал нашу одежду и обувь. Вскоре нам выдали ватно-марлевые повязки. Работать в них было очень душно и неудобно.

Вскоре мы запалились. Таская мешки как детей, прижимая их к животу, мы запыхались с непривычки. Все тяжело дышали, по лицам тек пот, на который тут же ложилась угольная пыль. Тогда мы решили отдохнуть.

Так мы несколько раз с отдыхом кидались на штурм стены мешков. И в результате наших усилий - какая же ничтожная брешь появилась в этой стене! Тут мы совсем было потеряли веру в себя, но тотчас прошел слух, что кладовщица при любом раскладе закроет ангар в пять, поэтому можно не спешить. И мы стали работать не спеша.

Так мы работали до обеда и, как ни странно, выгрузили около одной четвертой части мешков. Мудра старая пословица: «Торопятся только при ловле блох или при поносе». Не спеши – и все получится.

Ребята обедали с водкой – заказали ее нашему клиенту. На подобный эксперимент я не решился – здоровья жалко. Тут и поговорили. Оказалось, большинство моих новых товарищей страдают игроманией – долбятся в игровые автоматы. От этого и дошли до такой жизни. Многие, как выяснилось, живут ничем не лучше описанных Горьким «зимогоров», то есть тех, кто горюет зимой. Могут ли они что-нибудь изменить в своей жизни? Трудно сказать – наверняка это будет непросто.

Мы хотели и дальше поддерживать подобный темп работы, а то и вовсе похалявить, но тут один из нас, хитроватый парнишка родом из отдаленного района Саратовской области, сказал гениальную фразу: «Не надейтесь».

Без грязи денег не бывает

И действительно: оказалось, что, пока мы не перетаскаем весь уголь, домой мы не пойдем. А еще выяснилось, что, помимо длинной, как космическая ракета, фуры, есть еще одна. Такая же длинная.

Тут тот самый мудрый кавказец предложил устроить нечто вроде забастовки – не будем таскать, мол, пока клиент не повысит цену. Этот прием сработал – цена поднялась до семисот рублей на брата. Мы приободрились – каждый мысленно представлял, что купит на эти деньги.

У нас словно второе дыхание открылось, мы тягали мешки, как одержимые. Страшное, должно быть, было зрелище – темный ангар, в котором закопченные мужики таскают в клубах пыли какие-то темные свертки.

Грязь была не только на руках, но и в делах. Я в очередной раз убедился, что любой бизнес содержит изрядную долю обмана. Наш клиент любыми средствами пытался перехитрить кладовщицу, нас и, кажется, самого себя. Перехитрил.

Интересно, что нам он представился Сашей, директору базы - Димой, а учетчице - Толей. И на все три имени он откликался! Говорил, что уголь нужен для водяных фильтров. Хорошо, если это правда. Мне приятнее думать так, чем знать, что ты таскаешь одну из составляющих взрывчатки.

Однако как хитер! Если бы мы сразу знали, что нам нужно перетаскивать всю кучу, мы бы отказались. Он подготавливал нас к этой мысли постепенно.

К шести часам мы практически умерли. К полседьмого умерли фактически. Но всё же загрузили две фуры углем под завязку. Тридцать тонн на пятерых!

Попытка отмыться на месте не увенчалась успехом – шеи у всех остались грязными, словно белую голову пересадили на черное тело. А самое главное – глаза у всех оказались накрашенными угольной пылью – наверное, редкая тушь для ресниц порадует такой стойкостью.

Чтобы ощутить то самое трепетное и сладкое чувство самца гориллы возвратившегося с тяжелой охоты с добычей, я купил своим домашним курицу-гриль. Хотелось бить себя в грудь кулаками и кричать по-тарзаньи. Вот такое чувство возникает, когда зарабатываешь деньги тяжелым физическим трудом! Вот только можно ли так вкалывать часто? Да уж, нелегка доля «вокзальной лошадки»!

...На следующий день и еще дня три мои мышцы болели, как никогда. Никакой тренажерный зал не даст вам того сладостного ощущения, которое испытал я, таская мешки с углем! А кто завидует – пускай попробует. Координаты я вам дал.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=19052006141947&oldnumber=348