Легко ли быть девушкой из джаза

Лана СОКОЛОВА

Конец минувшей недели был ознаменован премьерой в Саратовском театре оперетты театральным ревю по мотивам бродвейских мюзиклов «В джазе одни девушки» с подзаголовком «Однажды в Чикаго…». В основу сюжета лег оскароносный голливудский фильм Билли Уайлдера «Некоторые любят погорячее» с Тони Кертисом, Джеком Леммоном и Мэрилин Монро в главных ролях. Правда, в советском прокате фильм появился с названием «В джазе только девушки» и купированными «откровенными» сценами.

Собственно о фильме мы заговорили лишь для того, чтобы читатель вспомнил сюжетную линию. Хотя, по словам режиссера спектакля Ларисы Комиссаровой, задачи дублировать фильм не стояло в принципе. Если внимательно посмотреть афишу и программку, то увидим, что спектакль даже не мюзикл, а музыкальное ревю, т. е. Представление, в котором собраны музыкальные номера разных композиторов, но с новым написанием текста. Сценарист Сусанна Цирюк написала тексты на популярную джазовую музыку, собрав в одно представление номера на тему фильма. Ожидать зрителю, что он увидит сценический ремейк «В джазе только девушки», не стоит, хотя сцены в ремонтной мастерской, в купе, на яхте и на пляже похожи на фильмовые. Несмотря на схожесть с экранной версией, постановщик Олег Загуменнов все же решил дистанцироваться и от фильма, и даже от первоначальной версии Сусанны Цирюк, постаравшись сделать свою трактовку и перенеся действие спектакля в шестидесятые.

В спектакле звучат несколько песен из фильма: «Некоторые любят погорячее» – «Some like it’s hot» и «I wanna be loved by you». Много музыки американских композиторов, которой не было ни в мюзикле «Чикаго», ни в фильме «В джазе только девушки», например, Гершвин «Поезд на Чатанугу». Зритель с первых же минут сталкивается со знакомой музыкой и знакомым сюжетом.

Версия «В джазе одни девушки» представляет собой спектакль-концерт в хорошем смысле того слова. Начинается действие с эстрадного номера и заканчивается так же эстрадным номером. Вся жизнь героев «любовного треугольника» проходит в период между концертами женского оркестра.

Режиссер и постановщик постарались в формате музыкального ревю воссоздать, насколько это возможно, традиции американского мюзикла в той его части, когда и солисты, и кордебалет работают почти на равных. Артисты балета, например, поют вокальные партии, говорят текст наравне с артистами, стараются приблизиться к мировым образцам (сцены в автомастерской Нуки Нортона (Д. Береснев), миллионеры и сэр Осгуд Филдинг (Н. Сухоручко). Актерам театра приходилось в прямом смысле осваивать премудрости и особенности специфики профессии друг друга. В результате получился очень хороший ансамбль солистов, хора, балета.

Балетмейстер-постановщик Владимир Ломакин считает, что сложности в основном коснулись актерского состава, так как в спектакле хореография, в основном, современная. Прибавим к этому пение с микрофоном, следовательно, приходится и действовать, и петь в микрофон, и танцевать в современном ключе. Балет, без сомнения, стал одним из украшений спектакля, удачно заменив, например, крупные планы фильма. Как рассказали корреспонденту «Богатея», балет театра обновился и очень помолодел благодаря студентам кафедры хореографии педагогического института СГУ.

Спектакль напоминает трансформер почти во всем. Пока на авансцене разворачивается действие, на заднем плане идет смена декораций, но делается это настолько ненавязчиво и даже элегантно, что никоим образом не мешает действу, а скорее, прибавляет ему динамики.

Правда, чего стоит такая легкость, знают лишь создатели спектакля, умудрившиеся уложиться в бюджет не более 10 тысяч долларов (для сравнения вспомним бюджеты хотя бы последних «шедевров» оперного и ТЮЗа). Что делать, если театр на самоокупаемости – приходится экономить практически на всем. Но, как ни странно, скудность денежных средств не бросается в глаза. И в этом заслуга художника-постановщика Елены Немчаниновой, сумевшей создать стильные костюмы и великолепные декорации. Костюмы артистов и балетных – от рабочих автомастерской до пляжных купальников – выдержаны в стиле времени. Даже черное коктельное платье Джерри-Дафны (А. Кузнецов) с ужасающей алой розой не выглядит безвкусным и пошлым, мы-то ведь помним, что сей наряд выбирал красавец-мужчина, знаток женщин и обладатель «безупречного» вкуса сэр Осгуд Филдинг.

Чего стоит только одна сцена на яхте с аллюзией на «Титаник» (герои Кейт Бланшет и Леонардо Ди Каприо на носу корабля). На подвесной платформе, с настоящими парусами на заднем плане, происходит первый поцелуй между Шугар Кейн (О. Колчина) и Джо-Джозефиной (А. Баев), уже в мужском обличии. На первый взгляд, вроде бы ничего особенного, но платформа не крепится жестко, а находится на весу и все время покачивается, артистам приходится балансировать на ней и одновременно играть и петь.

Пожалуй, труднее всего в спректакле пришлось женско-мужскому дуэту Джозефины-Джо и Дафны-Джерри. «Самое главное в этой роли – не быть женщиной, а быть мужчиной, который играет женщину. Но как тяжело действительно быть женщиной, какая пытка эти туфли на каблуках, накладной бюст, который постоянно съезжает и мешает, – рассказал Антон Кузнецов, побывав не на словах, а на деле в «женской шкурке». – В основном, весь спектакль мне приходится быть в образе женщины и в то же время оставаться мужиком».

Партнеру Антона Александру Баеву пришлось не легче вдвойне, ведь в отличие от актера оперетты Кузнецова, Баев певец оперный, а оперетта и опера – как мы знаем, совершенно разные жанры. «В данном случае даже не оперетта, а мюзикл, это вдвойне сложно, – говорит Баев. – Мюзикл, поставленный в опере, достаточно статичный, эдакий «оперный мюзикл». Здесь же (в спектакле) совершенно другое – надо практически «выпрыгнуть из штанов». Надо танцевать вдвойне хорошо, петь совершенно другим голосом, не оперным, здесь другая эстетика звука – джазовое пение. Плюс еще говорить, драматически все это сыграть. Все это очень сложно.

Одной из проблем, – признался Александр, – было то, что нужно говорить, а потом мгновенно перестраиваться на пение – это самое сложное, тогда как в опере – встал, подготовился и запел. Да, игра там есть, но она более статична – пошел туда, пошел сюда, поиграл лицом. А здесь еще во время пения нужно уметь танцевать… дыхание сбивается напрочь. Последнюю неделю перед спектаклем осваивал женские каблуки 45-го размер, женский костюм и прочее. Теперь я почувствовал себя женщиной – тяжело, поначалу икры болят, лодыжки. До сих пор не представляю, как можно на каблуках танцевать. (Но ведь танцевал же, и весьма недурственно – Авт.). Но интересно, очень интересно. Я счастлив, что я участвую в таком мюзикле. Здесь я могу реализовать еще и свои актерские способности».

А поскольку девушки у нас все же в джазе, то было бы несправедливо оставить его без внимания. Джаз, по словам главного хормейстера Антона Ледовского, в спектакле немного адаптирован к эстрадной манере пения Синатры и Стрейзенд. «Но самым сложным, пожалуй, было обучить джазовому ритму, – полагает хормейстер, – правильному произнесению слов в джазе. Один спектакль – это, конечно, событие, но нужно дальше накатывать, формируя особое отношение к такому пению, чтобы артисты могли быстрее перестраиваться с других спектаклей».

Премьера удалась, спектакль получился красочным, стильным. Честно говоря, на мой взгляд, это один из немногих спектаклей за последнее время, который хочется пересмотреть, и да простят меня за гастрономическое сравнение, насладится послевкусием.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=2112011234915&oldnumber=595