Официальный сайт
|
|
(Окончание. Начало см. в № 19 (621) от 7 июня, № 21 (623) от 21 июня, № 23 (625) от 9 августа, № 24 (626) от 16 августа и № 25 (627) от 23 августа 2012 г.)
Иван ТЕРНОВ
Горошиловский стрелок
На бескрайних на просторах
Стороны моей родной
В день один гнездо свил ворог
Ненасытный, сильный, злой.
И из личного гнездовья
Он на промысел летал,
Птиц снижая поголовье
И рогатого скота.
И сказал разумный кто-то –
Сам, мол, лично он видал:
Молодой баран ворота,
Усомнившись, не узнал.
И от стойла от родного
Он повел своих «орлов».
Враг их выследил и много
Он бараньих свел голов.
Собирались вместе люди
На разоренных дворах.
Вопрошали: «Как жить будем
При таких, вот, при делах?»
Дед тут вышел. Сердце Данко
У него горит в груди.
Показал он всем берданку:
– Ну, вражина, погоди!
И влепил дед бекасину
Супостату в правый бок.
Так и свел на нет вражину
Горошиловский стрелок.
И сказал разумный кто-то:
– На скотину что пенять?
При баранах те ворота
Надо в будущем менять.
* * *
Пил да пил сосед и горя мало бы...
С пенсионным черт
принес конвертиком
Почтальоншу. Ну не дуры бабы!
Он и дал в висок ей пистолетиком.
Сразу к нам наехало милиции!
Быстро следствие ведут,
проворненько.
Сами вежливы, суровы лица их
Рядовых, майоров,
подполковников.
Я ж, на действо следственное
глядючи,
Думал: а кому бы было на руку,
Чтоб алкаш, в квартире
сиднем сидючи,
Душу вышиб к лодочнику на реку?
Ум и выдал в виде мненья
спорного
Мысли две: чтоб воцарилась
паника,
Иль заставить стихнуть
непокорного
Правдолюба, демоса избранника,
Что живет за стенкою
спокойненько.
Мол, зайдешься снова
в гневном выкрике:
– Все брехня! – И примешь вид
покойника,
Получив исподтишка по тыковке.
Прав ли я – о том расскажет
следствие.
Я и третью мысль тихонько
вынянчил:
Коли зверь задумал это действие,
Он себя проявит так ли, иначе,
И мурло покажет любопытное.
Страх пещерный так ли ярко
выражен,
Превратил ли он субъект
в животное
Самому увидеть интересно же...
* * *
Входила братская столица
В союз советских наших стран,
Но в день один мне злые лица
Сказали грубо: «Оккупант!»
Теперь – в Москве. В глазах
двоится,
Иль миражи толпой бредут...
Куда ни глянешь, те же лица
Дворы московские метут.
* * *
Вчера угрюмо наблюдал,
Как подбирает бомж объедки.
Я знаю: друг его предал,
Чтоб не делить в мошне монетки.
Теперь о нем кричит: «Глупец!»
И церкви строит в вере прыткий,
И всем твердит, как Бог-Отец:
– Прощайте ближним их ошибки!
Златой иконы окоем,
Но смотрит Боже скорбным
взглядом,
Поскольку мы не предаем
Его, а только тех, кто рядом.
* * *
Раздраженье, раздраженье...
Так, в подшипнике скольженья
Разъедает ржа деталь.
Скрип издаст его движенье –
С нецензурным выраженьем
Жмем на тормоза педаль.
Иногда бывает поздно,
Если утречком морозным
Холод смазку в сталь сковал,
Извергать в пространство маты
Из колен десятикратных
Потому, что лопнул вал.
Хуже, все-таки, с душою,
Если с горечью большою
Ты глазами сверлишь даль.
Тучек по небу движенье
Вызывает раздраженье,
Только где же та педаль?
В том и разница меж нами,
Что в психическом цунами
До нуля не втопишь шток.
Вот и льем на связки смазку,
Чтобы добрую окраску
Принял мир на краткий срок.
Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=29082012232903&oldnumber=628