А судьи кто?

Александр СВЕШНИКОВ

Хотите верьте, хотите нет, но для меня не был неожиданностью телефонный звонок коллег из нового информационного портала «Свободные новости» с просьбой прокомментировать слухи о том, что в Госдуме разрабатывается законопроект об ограничении журналистов во время судебных процессов.

И не удивился я такому вопросу не потому, что вот уже скоро год, как Госдума (надо полагать, со страха после «Болотной» и «Сахарова» и по наускиванию околопрезидентсткого окружения) начала упражняться в придумывании всякого рода не поддающихся ни трезвому уму-разуму, ни здравой логике законодательных инициатив.

А практически готов поверить слухам я по той простой причине, что уже неоднократно испытал на своей журналистской и редакторской шкуре всю силу и мощь наших судов, превративших правозащитные процессы в карательные.

Спросите: какая связь? Очень простая: видимо, судьям становится все менее комфортно работать в условиях, когда они вынуждены проходить между Сциллой закона и Харибдой «в угоду». Журналисты же народ не глупый: все видят и предают такое поведение публичности, то бишь, попросту говоря, выносят сор из избы. Выход для судей один – сделать укорот СМИ.

Собственно, практика уже есть. За примером далеко не пойду, а сошлюсь на публикацию в газете «Богатей», № 22 (624) от 28 июня 2012 года (статья «Свобода слова: закон «О СМИ» и его интерпретация»). Речь идет о присланном в адрес редакции письме за подписью заместителя председателя Арбитражного суда Саратовской области Храмовой Е.В., содержащем комментарии к опубликованным в газете двум последним статьям о ходе судебного разбирательства по иску предпринимательницы Григорьевской Е.В. к администрациям г. Саратова и Кировского района и к Управлению МВД по г. Саратову о признании незаконными действий, выразившихся в демонтаже принадлежащих ей торговых павильонов – без судебного решения, с нанесением предпринимательнице материального ущерба в несколько сот тысяч рублей.

Г-жа Храмова пишет дословно: «Представленные в указанных статьях сведения отражают субъективное мнение одной из сторон и направлены, по нашему мнению, на формирование у читателей негативного восприятия деятельности суда». Из чего арбитражный судья делает вывод: «... напоминаем, что в компетенцию средств массовой информации не входит комментирование и проверка законности судебных актов.

В редакционном ответе г-же Храмовой я сказал, что газета никоим образом не берет на себя функцию суда апелляционной и другой инстанции. Однако прописанное в статье 11 АПК РФ «Гласность судебного разбирательства» («разбирательство дел в арбитражных судах открытое», за исключением случаев, предусмотренных федеральным законодательством) дает право представителю СМИ присутствовать на судебных заседаниях с последующим написанием материала для публикации, в которой журналист может использовать право (см. п. 9 ст. 47 закона «О СМИ») изложить, в том числе, и свои личные суждения по поводу судебного разбирательства в форме оценок и комментариев.

Слабая, но надежда

Конечно, есть надежда, что слух так и останется слухом, если поверить только что появившейся информации о том, что «Глава комиссии Общественной палаты (ОП) по поддержке средств массовой информации как основы гражданского общества, обеспечению свободы слова и доступа к информации, главред газеты «Московский комсомолец» Павел Гусев назвал «полной чушью» сообщения некоторых СМИ о том, что в Госдуме разработан законопроект об ограничении работы журналистов во время судебных процессов».

Следом за этим сообщениям появилось другое, еще более обнадеживающее, если это произойдет на самом деле.

«Пленум Верховного суда разработал рекомендации по обеспечению гласности судов. Пленум настоял на том, что судебные заседания не должны проводиться в помещениях, которые не могут вместить журналистов и других лиц, не участвующих в процессе. «Не допускается чинение препятствий, – говорится в проекте документа, – и отказ им (журналистам) в доступе в зал судебного заседания по мотиву профессиональной принадлежности, по причине отсутствия аккредитации или иным основаниям, не предусмотренным законом».

Кроме того, Верховный суд напомнил, что журналисты могут вести аудио- и письменную запись судебного заседания, в том числе и онлайн-трансляцию, без разрешения судьи. Разрешения требуют только фото- и видеосъемка, а также проведение теле- и радиотрансляций. При этом, как отмечается в обращении пленума, если суд решит, что съемка или трансляция «не приведут к нарушению законных прав и интересов участников процесса, то он не вправе их запретить только по причине субъективного и немотивированного нежелания участников процесса».

Согласно решению пленума, пресс-секретари судов обязаны оповещать СМИ о предстоящих заседаниях по важным делам, а также проявлять инициативу в распространении в прессе судебных решений, способствовать проведению видеотрансляций по делам, представляющим общественный интерес».

О последнем хочется сказать особо. Взаимовыгодное сотрудничество со СМИ ныне прописано, например, и в инструкциях, касающихся деятельности прокуратуры. Однако в прокуратуре Саратовской области об этом давно забыли. Здесь не только не приглашают (не понятно, по какому принципу) отдельные СМИ, но и не реагируют на резонансные публикации, касающиеся, например, коррупционного разгула в корридорах саратовской власти. А обращения, посылаемые от имени редакций, просто волокитят – причем годами. Зато на брифингах «для избранных» прекрасно отчитываются «по борьбе с коррупцией».

И последнее, самое свежее

Как сообщает портал ФОРУМ.мск, депутат-эсер Олег Михеев разработал законопроект, который должен оградить россиян от травмирующей психику информации. В проекте закона «О защите населения от информации», в частности, говорится, что руководство телеканалов и журналисты должны уделять негативной информации не более 30 % от общего эфирного времени.

Как пояснил изданию сам Михеев, предложенный им законопроект не вводит цензуру, а стремится защитить людей от «чернухи» в СМИ. «Информировать население нужно, но не смаковать кровавые подробности», – подчеркнул он. За несоблюдение этих требований, согласно разработанным Михеевым поправкам в Уголовном кодексе РФ, предусматривается наказание в виде двух – шести лет лишения свободы.

Вопрос: А за что? В общем, не очень понятно. За превышение 30-процентной квоты на «чернуху». А кто будет считать процентовку? А кто будет определять, что есть «чернуха», а что «белуха»?

Воистину: благими намерениями вы-

стилается дорога в Ад.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=13122012102916&oldnumber=642