|
| К свежему номеру |
Очевидное-Невероятное Мы придем на край земли!
20.10.2012
(Продолжение. Начало см. в №№ 26 (628) – 32 (634)
Юрий ЧЕРНЫШОВ
Прежде чем описывать Архитектурно-исторический музей Тальцы, который я обозначил как «культурную аномалию России», хочется остановиться на вопросе, который для России с каждым годом становится все острее. И именно потому «культурная аномалия» представляется особенно важным фактором. Речь идет о ползучей миграции населения соседнего Китая в районы Дальнего Востока и Прибайкалья.
Культурная аномалия России
Трансевразийская экспедиция «Космопоиска» не ставила специально задачи исследовать эту проблему. Но само пребывание в течение почти месяца в краях, названия которых не сходят со страниц прессы именно в связи с проблемой демографического оскудения, с одной стороны, и замещения убывающего российского, преимущественно русского, населения китайцами – с другой стороны, побуждало присмотреться и к этим процессам.
За две недели до начала экспедиции одна из крупнейших аналитических газет так писала об этих проблемах:
«Внимание общества привлечено к Восточной Сибири и Дальнему Востоку… Обсуждаются сами перспективы удержания (их) в составе России и методы противодействия экспансии Китая, который имеет с этим регионом самую протяженную границу. На таком политическом фоне выдвигаются проекты создания для данного региона особых условий, введение здесь специального управления непосредственно из Центра. Как итог, в этом году был создан новый федеральный орган исполнительной власти – Министерство по развитию дальнего Востока» («НГ-Энергия» № 6 (69), 19 июня 2012 г).
Не вдаваясь в экономические тонкости, которым в основном посвящена статья в «НГ», остановлюсь именно на культурных особенностях проблемы – так, как они были увидены на большом пространстве за сравнительно короткое время.
Во Владивостоке, во время посещения областного краеведческого музея им. Арсеньева, меня поразил следующий эпизод. Разговорившись с работниками музея и сообщив им, что я из Саратова на Волге, я услышал странный для меня вопрос: «А разве его не переименовали? Ведь Самару переименовали!». Как можно деликатнее я объяснил, что Саратов – название историческое и никак не связано с именем какого-то революционера или советского руководителя. И осталось горькое чувство от осознания того, что мы – Центральная Россия и Дальний Восток – так отдалились культурно и исторически друг от друга.
Это чувство особенно усилилось, когда я попал в зал, где экспонировалась выставка «Русские в Китае». Значительная ее часть была посвящена Харбину – «русскому городу в Китае». Русская улица, русские магазины, русский театр, «русская» церковь, русские пристани, пляжи и так далее. А на острове Русский в то время проживали корейцы. Но сейчас ситуация сильно изменилась по сравнению с временами «русского Харбина». И в Харбине русских не осталось, и корейцы были выселены на свою, так сказать, историческую родину. И сейчас остров Русский – русский в такой же степени, в какой таковым является любой другой город России. То есть русские – на базах, пляжах, по ночам буянят на машинах и мотоциклах, обслуживают автобусную линию, «скорую» помощь, устанавливают ракеты на сопках, восстанавливают монастырь. А там, где функционируют магазинчики, ларьки, шашлычные и большие стройки, заметны в основном гастарбайтеры из ближнего зарубежья.
Кстати, некоторые оборонительные сооружения сохраняются в относительной целости благодаря тому, что мелкие торговцы арендуют их под… склады. Таков, например, бункер полукапонира № 11 – памятник истории. Некогда его бетонный фасад послужил мишенью для обстрела резвящимися отдыхающими. Сейчас здесь мирно развешано белье гастарбайтеров, поставляющих прохладительные напитки и шашлыки на базу отдыха, примыкающую к объектам полукапонира и называемую почему-то «Американка». И культурная, и этнографическая ситуации изменились до такой степени, что признаки культурной и экономической русской экспансии в сопредельных районах Китая исчезли. А вот обратный процесс обозначился, хотя пока не в такой же мере.
Правда, ни китайских рабочих поселков, о которых порой пишут в прессе, ни лесоразработок с их участием я не встречал. Возможно, маршрут проходил по иным местам. Китайцы, а, кстати, и японцы обозначают себя во Владивостоке главным образом вывесками многочисленных кулинарных и гастрономических заведений. В этом им здесь нет равных. Да и многочисленные туристические группы соседей постоянно бросаются в глаза во Владивостоке. Тихие и наблюдательные, они ходят едва ли не строем и внимательно слушают экскурсовода. На вокзале им демонстрируют расписные стены и особенно потолок зала ожиданий, где очень символично изображена дорога Москва – Владивосток со знаменитым знаком «9288» на перроне вокзала во Владивостоке – по числу километров от столицы страны до столицы Приморья. На главной площади экскурсанты подолгу всматриваются в памятник партизанам гражданской войны с надписью: «Партизанские отряды занимали города».
Китайцы в долгу не остаются – создали рядом с Приморским краем открытую экономическую зону. Для граждан с российскими загранпаспортами, желающих съездить в Китай, здесь не надо получать визу. Но только для граждан России! Из ближнего зарубежья так просто в Китай не попасть – нет межправительственных соглашений. Несколько турфирм предлагают съездить по путевке на несколько дней в Китай. Программы самые разнообразные – от шоп-тура до культурной программы и экзотики. Стоимость путевки всего несколько тысяч рублей.
И конечно, нельзя не упомянуть китайский рынок во Владивостоке. Расположен он довольно далеко от центра – там, где остался единственный маршрут трамвая № 6, линия которого проходит по окраинным районам города. Чего там только нет! И цены, естественно, много ниже, чем на те же товары в центральной России. Кроме, однако, тех, которые делаются из российского сырья. Например, немыслимо представить, что газовый баллончик для портативной газовой горелки, лампы или обогревателя, который в Саратове стоит 45 (летом – 35 рублей!), во Владивостоке продается за 120 рублей! Почему так дорого? Отвечают: «Южнокорейский». А изготовлен из нашего жидкого газа, который мы газгольдерными танкерами везем в Республику Корея. Так и хочется спросить российских газовых монополистов: «Вы что, не можете устроить заводик по производству газовых баллонов здесь, во Владивостоке?» И это называется интеграцией в мировой экономический процесс? Или вы просто одурели?
Да, вот такая экономическая политика, наряду с железнодорожной проблемой, о которой я писал раньше, – и есть реальные действия, ведущие к отторжению дальневосточных регионов от центральной России. Прочитал в Интернете и такое об этих краях: «Трезвых пока не видел. Тайгу рубят нещадно. В Братском районе лесов осталось, по словам мэра, на 30 лет. (Там все вырубается компанией «Илим Палп», в которой работал Д. Медведев; в 90-е годы он провел сделку по продаже акций этой компании американцам. Так что все принадлежит здесь им.).
Одним словом, Сибирь и Дальний Восток потеряны однозначно. Все здесь ругают китайцев, но понимают, что, кроме как от них, ничего хорошего ждать не приходится. Хорошее – муж китаец, работа в китайской компании, китайские фрукты, китайские рестораны, отдых в Китае. Можно преспокойно себе работать официантом в ресторане, продавцом в магазине или оказывать помощь в подборе домашнего питомца (к примеру, популярной нынче китайской хохлатой собаки), сравнении пород собак, кошек и т.д.и т.п.
Книжками почему-то никто не интересуется. Хотя на вокзале Иркутска удалось купить сборник В. Распутина с его автографом за 150 рублей. Лучшего подарка из поездки по Сибири не придумать.
Над городом периодически ревет сирена, как во время войны. Этим информируют, что Братский лесоперерабатывающий комбинат (БЛПК) начинает выброс отходов. Через трубу, тупо – прямо в небо. Комбинат находится практически в центре города. Дым валит постоянно, но когда раздается сирена, жуткий вой, начинается выброс какой-то реальной химии, и граждане сразу закрывают окна, зажимают носы и все остальное. Вонь дикая. Идет волнами. Разит хуже, чем в общественном сортире. Чем-то блевотно-кислым. Очень грустно, когда это зловонье накрывает город в светлый праздник 1 сентября, День знаний. Детки в белых рубашечках и бантиках с цветами ходят по вонючим улицам города-помойки.
С другой стороны города находится БрАз – Братский алюминиевый завод. Оттуда просто постоянно валит густой дым, как из какой-нибудь ТЭЦ. И все – на город. С третьей стороны – Братская ГЭС. Там ничего не происходит. Но оттуда постоянно ждут какого-нибудь кошмара, типа того, который случился год назад на Саяно-Шушенской станции. С четвертой стороны – т. н. Братское море.
Помните «Прощание с Матерой» Распутина? Здесь в 1967 году были затоплены сотни деревень, кладбища. Тем не менее, люди здесь вовсю ловят рыбу и не брезгуют. (Для сравнения: в т. н. Красноярском море рыбу из-за затопленных кладбищ ловить нельзя).
Средняя зарплата здесь 8 тысяч рублей. Видели детей, стоящих на коленях у железнодорожного переезда и просящих милостыню. Путина и Медведева в этих краях называют просто: «п...и».
Да, забыл сказать. Был в городе Зима. Правят балл единороссы. Уже второй год заколочен местный роддом. Население города – 34 тысячи человек. В год рождается 600–700 детей. Женщины вынуждены рожать в машинах «скорой» помощи, которые заказывают на нужный день. Кто не успевает – дома. До ближайших городов – Ангарск, Куйтун, Иркутск – 150–200 километров. Саянск – 24 км. Но ведь не у всех есть машины и деньги на такси. В общем, не доехать.
Каждый день жизни здесь – реальный подвиг, сравни полету в космос без скафандра. Местные мужики, работающие на БрАзе и в «Илим Палп», к 40 годам импотенты. Все дровосеки, понятное дело, без рук, без ног. По бетонке, связывающей город с БАМом, носятся тяжеловозы, принадлежащие американцам («Илим Палп»), «черным лесорубам» и китайцам. На них вывозят «кругляк». По БАМу тащат в Китай или Владивосток. А на БРАЗ на переработку привозят сырье из Австралии. Бред какой-то, да?
«Бурятию изучил. Бурятки, поверь мне, лучше бурятов. Но ни тем, ни другим пить нельзя. Алкоголь валит их мигом. Но они не особенно тянутся к водке. Это все от русских. Это мы их как спаивали, так и спаиваем. Но бурятки... ммммм... Я не шучу. Они дико красивы лет до 30–32. Очень аккуратные мордашки». (Из дневника журналиста Юрия Панкова – во время путешествия по Сибири. alzheimer.livejournal.com).
Это только часть текста из дневника. Про аналогичную ситуацию, типа вони от БЦБК, и я писал. И еще кое-что из описанного в дневнике совпадает с моими впечатлениями. Мне тоже довелось познакомиться с бурятами, и я пришел к аналогичному выводу: пить им нельзя. И книги редкие здесь попадаются. Меня порадовал репринт «Краткой сибирской летописи (Кунгурской)» издания 1880 года. Подарочное издание, лежит 9 лет (!) – с 2003 года.
Но о китайских поселках или кварталах здесь слышать не доводилось. Зато бросались в глаза застройки на окраинах Владивостока тех же граждан ближнего зарубежья. Особенно полюбились эти места гражданам Таджикистана. И не фавелы здесь строят – дворцы. Как-то, возвращаясь после осмотра Форта № 7 на окраине Владивостока в свою палатку, стоящую у моря, прошлись мы по улочке с такой застройкой. Особняки – в три этажа, две машины, пара огромных псов. У хозяина все зубы сплошь из желтого металла. Не по доброй воле, видимо, подался он в эти края. Разговорились. И какова же была радость этого переселенца, когда, узнав, что он из Таджикистана, я ему сказал: «Ну, что же: хош гелдиниз!». «О, земляк!», – воскликнул тот. Потому что мои слова означали: «Добро пожаловать!».
И такое было не раз. На китайском рынке, проходя вдоль рядов ларечков со всякой мелочевкой, в одном из них, между китайскими заведениями, я вдруг увидел… кавказцев. Пара фраз из смеси тюркских языков (память от школьных уроков туркменского языка) – и мы стали земляками. Такими, что прекрасно отделанный туристский нож достался мне не за 500, а за 350 рублей. Вот она, преграда безудержной китайской экспансии, – подумалось мне тогда. Не испугались конкуренции, вклинились в китайский ряд и, похоже, нормально себя чувствуют. Торговыми талантами ни среднеазиатов (словечко, кажется, самое подходящее), ни кавказцев бог не обидел. И надо еще посмотреть, кто кого здесь потеснит! Но победителем, похоже, будет… русский язык. Потому что все – и среднеазиаты, и кавказцы, и китайцы – все здесь говорят на русском языке даже между собой! Да и не только здесь, на китайском рынке. На нем-то я уже специально прислушивался.
Потому что еще в поезде обратила на себя внимание занятная особенность общения иноязычных, что ли, граждан. Кавказцев – в первую очередь, но и среднеазиатов, а также и бурятов. Общаясь между собой, даже по телефону, они разговаривали на каком-то странном языке. Он был будто бы русский, но внезапно, без паузы, мог перемежаться фразами на родном языке, затем также без паузы продолжаться по-русски, снова меняться, и так могло происходить довольно долго. Это наблюдалось даже при общении родителей с детьми. Такую же абракадабру можно было наблюдать и среди китайцев. Смягченная русская речь переходила в цокающе-сесекающую китайскую, снова возвращалась на русскую колею, опять уходила в сесеканье… Прямо-таки эсперанто какое-то с русскоязычной основой! Ну, как не сказать: «О, великий, могучий, свободный и правдивый! Только ты, похоже, и сможешь переварить в Дальневосточном котле все языки и наречия и удержать в составе России этот край».
Наверное, я оптимист. Но пессимистов и без меня хватает. А потому надо поспешить в Тальцы, в Тальцы.
(Продолжение следует)
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
